Я приехал. Но приступить к работе сразу не удалось: тетушка решила для начала показать мне свой молитвенный дом в соседней деревне, полуразрушенный храм по соседству, заодно просила заехать в магазин. Все это мы обошли, осмотрели, сделали. Казалось, можно приступать к ремонту… но не тут-то было!
Нас постоянно задерживали: в молитвенный дом пришла вдова, попросила панихиду отслужить по ее мужу; в магазине разговорчивые тетушки задержали мою родственницу еще минут на 15; по дороге в храм — остановил директор школы и начал выговаривать моей родственнице за ее подопечного-школьника, безалаберного ученика… Я нервничал — времени оставалось все меньше.
Наконец мы сели-таки в машину, готовые ехать к речке… И вот в этот самый момент неизвестно откуда возник и постучал в окно странный молодой человек, лет, наверное, 29-ти, в очках, весь красный, какой-то запыхавшийся. Он спросил:
— Вы случайно не из церкви?
Я говорю:
— Из церкви.
— Священнослужитель?
— Да.
— Вы знаете, я иду вешаться. Хочу у вас перед этим исповедаться.
У него были жестокие семейные неурядицы, мужское самолюбие и гордость были уязвлены до крайности. А один грех, как известно, тянет за собой другой — и так вплоть до мысли о самоубийстве.
У меня с собой были и требник, и Евангелие, и крест. Я вышел, все это достал, одел епитрахиль, прочитал положенные молитвы, расположившись в разрушенной колокольне с «наскальной живописью», посередине которой зияло кострище — на нем, очевидно, недавно жарили шашлыки. Выслушал очень долгую исповедь этого молодого человека. Время пролетело незаметно, но, как потом оказалось, беседовали мы очень долго, и убивать себя человек раздумал…
Милостью Божией, он до сих пор здравствует, живет, пересмотрел свою жизнь, понял свои ошибки. Жизнь была спасена!
И вот что я думаю теперь. Слава милостивому Господу, Который привел священника за 400 км от его дома, задержал его, где надо и сколько надо, для того, чтобы дать возможность отчаявшемуся человеку постучать в окошко его автомобиля и впоследствии встать на истинный путь. Этот парень воспользовался такой возможностью. Честь ему и хвала.
(Протоиерей Игорь Фомин)
Journal information