Святой Савва ушёл в свою лавру, а с Иаковом и его братией случилось подобное тому, что некогда постигло строителей Вавилонской башни. Язык их остался тот же, но смешались мысли: один хотел того, другой иного; сам Иаков беспрестанно переменял свои намерения, и строение монастыря совершенно остановилось. Что же касается общежительного устава, в таком неустройстве его и ожидать было невозможно. Но этого мало: Иаков при каждом начинании начал робеть и ужасаться, сам не зная чего. А за этим постигла его столь лютая болезнь, что он более полугода ничего почти не говорил, и, уже отчаявшись в жизни своей, велел нести себя к преподобному Савве, чтобы при кончине своей испросить у него прощение. Святой старец сделал ему отеческое наставление и именем Господним исцелил от болезни.
Иаков, познав всю важность преступления, уже не возвратился на своё новое место, но остался в гостинице служить странникам. Однако, будучи нерадив, готовил пищи иногда много, иногда мало, и когда однажды осталось от трапезы несколько варёных стручьев, то Иаков бросил их за окно в поток. Преподобный Савва, давно замечая его небрежение, как скоро узнал о том, собрал стручья, перемыл их и, высушив в келье своей на солнце, через некоторое время сварил их. И, позвав к себе на обед Иакова, извинился, что, не умея готовить снеди, не может так угостить его, как бы хотел. Когда же Иаков похвалил пищу и признался, что давно не едал с таким вкусом, тогда Савва сказал: «Поверь же мне, чадо, что это те стручья, которые ты, незадолго пред этим, высыпал в поток; и знай, что тот, кто не умеет устроить в меру горшка какой-нибудь травы, не может устроить монастыря, а кольми паче не может управлять братией! Кто не умеет своего дому правити, говорит Апостол (1Тим. 3, 5), како о Церкви Божией прилежати возможет?» Этим простым замечанием мудрый старец заставил Иакова устыдиться и в небрежении к своей должности и в прежнем своём любоначалии.
Училище благочестия
Journal information