Когда неверующий человек говорит тебе о любви, то это значит, что ему от тебя что-то нужно. Нужно твоё тело, или твоя жилплощадь, или ему просто хорошо с тобой. Но в любом случае человек думает о себе, о своём благополучии и удовлетворении, а любовь, всё-таки, подразумевает другое.
Иоанн, апостол Любви, говорит, что Бог есть любовь. А если в тебе нет ничего от Бога, то и любви в тебе нет и быть не может, как бы ты ни пыжился доказать обратное. Любовь, как и Царство Небесное, даётся в награду и усилием достигается.
Почему же мы, тем не менее, всё время говорим о любви? Потому что уверены, будто имеем её. Любовью оправдываются у нас самые бессовестные поступки. Почему он бросил жену с детьми? Потому, что полюбил другую. А, ну, тогда, действительно, всё свято. Если любишь, можно подличать на всю катушку. Откуда это в нас? Да всё от него, нашего лукавого «друга». Любить он не способен, а как извратить высокое чувство, превратить его в орудие греха, он тут как тут.
(Священник Александр Дьяченко)
***«Гимном любви» называют 13 главу из Первого послания апостола Павла к христианам Коринфа:
«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, — то я ничто. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, — нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине: Все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит. Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится. Ибо мы отчасти знаем и отчасти пророчествуем; Когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится. Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое. Теперь мы видим, как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно как я познан. А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь, но любовь из них больше».
Journal information