Жена у него была верующая, но иконы в комнатах, конечно, держать не осмеливалась.
С войны богоборец вернулся совсем другим человеком.
Вошёл он в деревню днём.
К нему, конечно, свои деревенские: «Здравствуй, земляк!» — а он молча к дому идёт, рта не открывает, кивнёт только соседу или соседке.
За фронтовиком уже целая толпа спешит, мальчишки бегут, а он не останавливается.
Вошёл в избу, жену спрашивает: «Где у тебя иконы?» Та уже по лицу догадалась, что скрываться не нужно. «На чердаке», — говорит.
Достал солдат иконы, обтёр, на полку поставил. Упал перед ними на колени, в землю кланяется.
Потом только здороваться, обниматься, целоваться, на вопросы отвечать стал. Люди, конечно, такой перемене в безбожнике дивятся.
А случилась с ним на фронте история, которая всю его жизнь переменила. Он её потом кое-кому рассказывал.
Очнулся он раз после боя контуженый или раненый в чистом поле или в лесу, не помню. Ни своих, ни немцев не видно. Куда ушли, неведомо. Местность тоже незнакомая. Встал солдат и пошёл по какой-то тропе. Встретился ему прохожий и говорит:
«Ты в ту деревню не ходи, там немцы, а иди, милый человек, к той стороне».
И указал дорогу. Повернулся солдат спросить, как деревня называется, а прохожего и нет.
Добрел он до деревни, а там, действительно, его часть на ночлег остановилась. Пошёл к начальству. Зашёл в избу, и на полочке, в красном углу того прохожего и увидел. Стола там икона Святителя Николая. Сам Святитель, выходит, дорогу ему указал.
Случай этот не остался у солдата в памяти бесполезным воспоминанием. Принесло зёрнышко свой плод. Всю дальнейшую жизнь трудился тот человек в сельском храме. Сначала сторожем, а потом пономарём.
Протоиерей Сергий Николаев
Journal information