Ладошки маленькой девочки были очаровательны: пухленькие, с милыми ямочками и розовыми перламутрами ноготков. Мама девочки целовала ладошки в серединку, а потом в каждый пальчик и приговаривала: «Ладошки мои сладкие, ладошки мои вкусные, самые-самые прекрасные, самые-самые чудесные». Ладошки радостно хлопали и снова тянулись к маминому рту. Им нравилось, когда их целуют.
Вскоре ладошки выросли и превратились в прекрасные ручки – белые нежные ручки барышни с тонкими изящными пальцами. Молодой усатый дядя галантно целовал эти ручки и пламенно произносил: «Какие красивые ручки! Просто загляденье!» Ручки застенчиво краснели, и нехотя освобождались от ласки. Впрочем, они понимали, что заслужили такую похвалу, они, действительно были прекрасны.
Прошло время, и как это бывает, ручки стали стареть и превращаться в руки. Домашний труд осушил их, исчезла молочная белизна и нежная припухлость, полезли непрошенные морщинки, выпучились вены. Руки очень переживали, им не хотелось терять свою красоту, они мазали себя кремом, делали омолаживающие ванночки и припарки, но время брало вверх. Теперь руки целовала лишь девочка, когда мама её укладывала спать. Целовала и говорила мечтательно: «Мама, какие у тебя теплые руки! У меня тоже такие будут?» Руки вздыхали и поправляли одеяло на засыпающей дочке.
Прошло еще лет двадцать, а может и больше, кто знает. Только руки наши очень изменились. Что стало с ними! Они- пожелтевшие, мятые, словно гофрированная бумага, с крючковатыми пальцами и большими суставами-шариками, похожими на узелки старых четок, руки эти потеряли всю свою былую прелесть и очарование.
Да, они больше и не гонялись за красотой, а просто лепили пироги для внуков и внучат, вязали шерстяные носочки, крестили детские лобики.
И потому они были очень удивлены, когда однажды внук, взяв их в свои детские ладошки, сказал: «Бабушка, какие у тебя красивые руки. Они – очень добрые!». Руки удивились, погладили мальчика по макушке, и вскоре забыли про этот разговор. Они не знали, что сейчас, и правда, они были красивее, чем когда-либо в своей жизни.
Инна Сапего
Journal information